В соответствии с приказом Минфина России от 17.02.97 № 15 «Об отражении в бухгалтерском учете операций по договору лизинга» ,имущество переданное в лизинг, в течение всего срока действия договора лизинга является собственностью лизингодателя, за исключением имущества, приобретаемого за счет бюджетных средств. Условия постановки лизингового имущества на баланс лизингодателя или лизингополучателя определяется по согласованию между сторонами договора лизинга.
При этом лизингодатель принимает указанное имущество на забалансовый счет (счет 021 «Основные средства»,сданные в аренду) в разрезе лизингополучателей и видов имущества. Стоимость лизингового имущества, поступившего лизингополучателю, учитывается на за балансовом счете 001 «Арендованные основные средства».
Таким образом, согласно п.4 инструкции Госналогслужбы РФ от 8.06.95 № 33 «О порядке исчисления и уплаты в бюджет налога на имущество предприятий» (в ред.от.02.04.98) стоимость лизингового
имущества (за минусом начисленного износа) включается в налогоблагаемую базу по налогу на имущество у арендодателя (т.е. собственника этого имущества)
Арендодателю необходимо учесть указанное обстоятельство при расчете размера лизинговых платежей, запланировав соответствующий размер прибыли от лизинговых операций (так как налог на имущество подлежит включению не в себестоимость ,а в состав вне реализационных расходов).
1У. ПРОБЛЕМЫ СОВЕРШЕНСТВОВАНИЯ.
ЗАКОНОДАТЕЛЬСТВА О ЛИЗИНГЕ
Принятый Федеральный закон «О лизинге» (далее – Закон) вызвал немалое число публикаций, в частности в таких изданиях ,как «Лизинг-ревю», «Хозяйство и право» и др. В них в основном излагаются те же замечания, которые высказывались еще на стадии разработки законопроекта, - практически ни одно их них не было учтено при принятии Закон. Закон анализировался как с точки зрения решения прикладных проблем лизинга, так и с точки зрения решения вопросов его правовой природы и места в действующем гражданском законодательстве. Практически все сходилось в том, что законопроект требовал серьезной доработки (в статьях, публиковавшихся до принятия Закона), а также принятый Закон – в серьезных изменениях.
Сегодня, видимо ,имеет смысл в большей степени говорить о том, каким образом практики, а также правоприменительные органы должны выходить из этой ситуации после принятия Закона о лизинге. Такая постановка вопроса не означает, что проблемы, связанные с неудачными, подчас неверными формулировками Закона, решены, а означает то, что практики не имеют возможности ждать принятия изменений и исправлений этого законодательного акта, их проблемы ждут своего разрешения уже сегодня. Чтобы избежать повторов, следует остановиться на наиболее важных., решение которых представляет собой серьезную проблему.
Вот некоторые из проблем.
Необходимо остановиться на ст.10 ,пункт 6 который гласит:
«При вступлении договора лизинга в законную силу лизингополучатель вправе требовать от лизингодателя исполнения им обязательств по договору лизинга». Сразу заметим: нужно ли в специальном акте повторять общеизвестные положения, урегулированные в гражданском законодательстве, да еще в урезанном виде, в отношении только одной стороны договора? Разве лизингодатель не вправе требовать того же? Продолжим цитату: «…и в случае их невыполнения требовать через суд возмещения лизингодателем прямых убытков от подготовки к приему предмета лизинга, если затраты на такую подготовку были непосредственно произведены». Во –первых ,в пункте 3 ст.611 ГК эта норма уже есть:»Если арендодатель не предоставил арендатору сданное в наем имущество в указанный срок… арендатор вправе истребовать от него это имущество… и потребовать возмещения убытков ,при чиненных задержкой исполнения, либо потребовать
расторжения договора и возмещения убытков ,причиненных его неисполнением2. Такая формулировка предоставляет стороне альтернативы ,которых нет в Законе,- она может требовать не только возмещения убытков, но и расторжения договора. Во-вторых, обязанность лизингодателя предоставить лизингополучателю предмет лизинга является его основной обязанностью, но не единственной, почему же в Законе выделена именно она и ее нарушение приводит к возможности требовать убытки?
В п.7 той же статьи идет речь о том, что «в случае изменения коньюктуры рынка лизинга и условий хозяйствования лизингодателя, приведших к существенному ухудшению финансового положения лизингодателя ,условия ,договора лизинга по соглашению сторон могут быть пересмотрены».Сразу бросается в глаза односторонность нормы - упоминается только лизингодатель, хотя условия хозяйствования могут изменяться и для лизингополучателя. Стороны договора по взаимному согласию могут когда угодно изменить его условия –это уже разрешено ГК, содержащим принцип свободы договора. Если стороны не могут достигнуть договоренности ,а обстоятельства существенно изменились, то применяется статья 451 ГК РФ «Изменение и расторжение договора в связи с существенным изменением обстоятельств».
Возможным выходом из создавшегося положения может быть максимально подробное изложение условий договора – в тех случаях, где Закон дает возможность устанавливать иное регулирование. В качестве примера может служить процитированный выше пункт 7 статьи 10. Стороны могут избежать односторонности регулирования, сформулировав соответствующее условие с учетом интересов как лизингодателя, так и лизингополучателя.
Статья 13 Закона – «Право бесспорного взыскания денежных сумм и бесспорного изъятия предмета лизинга».
Статья устанавливает право лизингодателя при определенных условиях бесспорно взыскать денежные суммы и бесспорно изымать предмет лизинга у лизингополучателя. Эта новелла требует внимательного анализа. Если отвлечься от конкретных формулировок статьи, то можно вычленить одну очень важную и непростую проблему –возможность изъять предмет лизинга в бесспорном порядке. В мировой практике этот вопрос решается по разному, и в некоторых странах возможность внесудебного изъятия имущества-предмета договора лизинга- у лизингополучателя
предусмотрена. В Конвенции о международном финансовом лизинге установлено, что в случае существенного нарушения лизингополучателем условий договора и восстановить владение имуществом.
В действующем российском законодательстве такая возможность не предусмотрена. В Общих положениях об аренде в ст.619 ГК установлена возможность досрочного расторжения договора по требованию арендодателя только судом (попутно следует подчеркнуть, что в Конвенции, и в ГК в отличие от Закона во главу угла ставится не изъятие имущества, а расторжение договора и, как результат этого, восстановление владения имуществом арендодателем- другими словами, изъятие имущества у арендатора). Хочется подчеркнуть, что в Законе перечислены основания для бесспорного изъятия имущества, которые практически дословно повторяют статью 619, однако в последней они ведут к возможности расторжения договора судом.. Включение в Закон положения, противоречащего ГК РФ, делает его неприменимым, поскольку в п.2ст.3 ГК РФ прямо установлено, что «нормы гражданского права, содержащиеся в других законах, должны соответствовать настоящему Кодексу».
Включение в ГК положений об исключительной судебной процедуре расторжения договора в большей степени было продиктовано желанием защитить арендатора - сторону, как правило, экономически более слабую по сравнению с лизинговыми компаниями- лизингодателями. С другой стороны, поскольку в преобладающем числе случаев заключается договор финансовой аренды и стороны полагают, что по его окончании имущество перейдет в собственность лизингополучателю, лизингодателю просто экономически невыгодно изымать имущество и нести все связанные с этим расходы.
Если вернуться к формулировкам ст.13, то приходится констатировать ,что они полны повторов и противоречий . В п.1 установлено, что лизингодатель в четырех перечисленных случаях вправе бесспорно изъять имущество у лизингополучателя:
1)если лизингополучатель пользуется имуществом в противоречии с его назначением или условиями договора,
2)если лизингополучатель передает имущество в сублизинг без согласия лизингодателя,
3)если лизингодатель ухудшает качество имущества,
4)если лизингополучатель два раза подряд не вносит арендную плату.
В п.2 статьи 13 сказано, что лизингодатель имеет право бесспорного изъятия имущества у лизингополучателя «в обусловленных случаях, предусмотренных настоящим Ф. Законом, нормами ГК и условиями договора. Если бы не продолжение статьи ,то можно было бы подумать, что «обусловленный случай»-это как раз те четыре ситуации, которые перечислены в п.1.Однако п.3 дает определение этого термина: «Обусловленный случай-наступление такого обстоятельства или события ,которые договором лизинга определены как бесспорные и очевидные нарушения лизингополучателем своих обязательств, установленных договором лизинга, или как бесспорная и очевидная причина прекращения договора лизинга». В этом пункте уже не идет речь о Законе и ГК. Как же нужно соотносить п.1 ст.3? Когда возможно бесспорное изъятие имущества у лизингополучателя – в одной из перечисленных в пункте 1 ситуаций или только при наличии в договоре «обусловленного случая?». Нужно ли сторонам договора лизинга перечислять в договоре конкретные обстоятельства, которые ими рассматриваются как «обусловленный случай»,или договориться о том, что в случае бесспорного и очевидного нарушения лизингополучателем договора лизингодатель вправе изъять имущество? В этой ситуации кто и когда определяет ,что нарушение бесспорно и очевидно и дает лизингодателю право бесспорно изъять имущество у лизингополучателя? Все вопросы остаются без ответа. Поэтому практически невозможно применение этой статьи, поскольку в ней не сформулированы четко и ясно условия бесспорного изъятия предмета лизинга.
Последний ,5-й пункт статьи 13 сформулирован следующим образом :»Исполнение лизингополучателем обязательств в бесспорном порядке не лишает его права на обращение в суд после исполнения обязательств в целях удовлетворения его законных имущественных интересов".»Не совсем ясно ,о каких либо обязательствах лизингополучателя идет речь. Нужно ли формулировку пункта 5 понимать как «обязательство лизингополучателя на бесспорный возврат имущества лизингодателю?».Однако ,может быть ,речь идет о каких-либо иных обязательствах лизингополучателя, которые он должен исполнить в бесспорном порядке,- никаких уточнений и разъяснений в тексте статьи нет. Обращает на себя внимание то ,что Закон активно защищает лизингодателя ,вводя для этого не существующие в действующем механизме, однако не делает ничего подобного в отношении лизингополучателя, что свидетельствует о явно неравном отношении к участникам лизинга, дисбалансе в защите его интересов.
Страницы: 1, 2, 3, 4, 5, 6, 7, 8, 9, 10, 11
