. требование предварительного депонирования банками рублевых средств для покупки валюты на валютных биржах;
. установление предельного уровня колебаний валютного курса в течение торговой сессии;
. замена процедуры фиксинга системой электронных лотовых торгов
(технология СЭЛТ);
. разделение с октября 1998 г. по июнь 1999 г. торгов на ММВБ и региональных валютных биржах на две сессии;
. обязательное открытие юридическими лицами-резидентами рублевых депозитов в уполномоченных банках в размере 100% средств, перечисленных на покупку валюты для оплаты импорта товаров до их ввоза в страну, и пр.
В-третьих, непременным условием членства России и других государств бывшего СССР в МВФ является установление их информационной открытости. Страны-члены должны регулярно предоставлять Фонду статистические данные о своей экономике, платежном балансе, золотовалютных резервах и т. п. Помимо того, они обязаны принимать у себя представителей МВФ для изучения на месте состояния хозяйственного механизма и характера макроэкономической политики.
Сотрудничество с МВФ позволяет правительственным органам стран, осуществляющим национальную экономическую политику, прибегать к услугам высококвалифицированных экспертов, использовать их богатейший опыт. Помимо консалтинговых услуг, МВФ оказывает странам СНГ и Балтии значительное содействие в подготовке кадров и повышении их квалификации. В свою очередь, эти страны благодаря членству в МВФ получат возможность более эффективно участвовать и процессе выработки решений, определяющих направление и содержание эволюции мирового валютно-кредитного механизма. Конечно, в каких- то случаях требование информационной открытости может вступать в противоречие с потребностью в сохранении конфиденциальности той пли иной экономической информации.
В начале 1990-х годов среди отечественных и зарубежных экономистов по вопросу об осуществлении рыночных преобразований, включая открытие экономики по отношению к внешнему миру, сформировались два противостоявших друг другу подхода. Приверженцы одного из них (из числа зарубежных советников можно назвать А. Аслунда, Л. Бальцеровича, Дж. Сакса) выступали за осуществление "шоковой терапии", в том числе в сфере внешнеэкономических и валютных отношений. Причем в основе этого подхода лежали в то время не столько экономические, сколько политические мотивы. Такими мотивами было стремление как можно скорее сформировать капиталистические отношения и структуры в экономике, создать класс собственников средств производства, который стал бы социально-политической опорой новых режимов.
Охарактеризованная выше аргументация явственно прозвучала, например, в выступлении занимавшего тогда пост директора Европейского департамента 1 МВФ М. Руссо на совместной конференции МВФ и Всемирного банка по проблемам Восточной Европы, состоявшейся в Вашингтоне в июне 1992 г. По его словам, реформистские программы - "это не чисто экономические дело... они представляют собой важнейшие политические решения правительств". Далее он сказал: "Оглядываясь назад, нужно признать, что в любой из восточноевропейских стран с политической точки зрения не было иного выбора, кроме как прибегнуть к "большому толчку" ("big bang" – такое выражение используют на Западе для обозначения метода "шоковой терапии" в экономике.). Вопрос о постепенности не стоял в повестке дня тех, кто стремится к реформам".
Сторонники другого направления прелагали относительно более постепенный и плавный путь осуществления рыночных преобразований. Они подвергали критике взгляды "шокотерапевтов". Так, в книге "Рыночный шок", в которой были обобщены исследования известной международной группы ученых- экономистов "Адженда" (Я. Крегель, Э. Мацнер, Г. Грабер и др.) по проблемам перехода стран Центральной и Восточной Европы, а также бывшего СССР от плановой экономики к рыночной, содержалось такое суждение: "Существующие программы преобразований, в частности те, которые вдохновляются международными кредитными организациями (имеется в виду в первую очередь МВФ), имеют один недостаток. Они сконцентрированы главным образом на таких абстрактных целях, как экономическая стабилизация, сбалансированные бюджеты и текущие счета, конвертируемость валюты и пр., независимо от последствий такой политики для производства продукции, капиталовложений, занятости населения и уровня потребления. При таком образе действий то, что должно считать основной целью индивидуальной экономической деятельности, а именно: предоставление товаров и услуг отдельным гражданам, рассматривается лишь как средство достижения абстрактных валютно-финансовых целей".
Авторы данного исследования, в частности, рекомендовали поэтапное установление свободной конвертируемости валют - на первых порах только для приобретения средств производства, при сохранении на определенное время валютных ограничений при импорте потребительских товаров, что, с их точки зрения, могло бы содействовать инвестициям и экономическому росту.
Предостережения сторонников "градуалистского" подхода в России не были приняты во внимание. Верх одержали взгляды противоположного направления. Конечно, осуществление перехода к рыночной экономике, проведение курса на открытость национального хозяйства, необходимость выполнения положений устава МВФ – все это рано или поздно потребовало бы устранения валютных ограничений по текущим операциям введения конвертируемости рубля. Однако остается фактом и то, что принятие этих мер форсированными, "ударными" темпами объективно содействовало развитию определенных негативных процессов в структуре внешней торговли, сфере валютно-финансовых отношений, наконец, в области производства и поставило страну перед рядом острых проблем.
Снятие ограничительных, защитных торговых и валютных барьеров открыло шлюзы для ввоза пользующихся повышенным спросом продовольственных и других потребительских товаров. Многие из них не являются предметами первой необходимости, но имеют очень высокий уровень коммерческой рентабельности (алкогольные и прохладительные напитки, табачные изделия, шоколад, сладости, аудио- и видеоаппаратура, электроника, компьютеры, автомобили. В связи с этим доля продуктов питания и сырья для их производства в общем итоге импорта из стран дальнего зарубежья увеличилась с 15% в 1990 г. до 30.4% в 1994 г., т. е. Более чем в два раза. По итогам 1995 - 199К гг. она несколько понизилась, но все еще составляла в 199К г. свыше 1/4 (26.6%). На продовольствие и потребительские товары, вместе взятые, в 1998 г. приходилось около 1/3 всего импорта России из стран вне СНГ.
Более дешевое импортное продовольствие и некоторые промышленные потребительские товары существенно потеснили на внутреннем рынке соответствующую отечественную продукцию, а это значительнo усугубило сокращение ее производства. Данный процесс содействовал спаду и в сельском хозяйстве.
Резкое расширение ввоза из-за границы продовольствия и потребительских товаров привело к еще одному результату: доля импортных товаров и общем объеме товарных ресурсов, поступивших на потребительский рынок страны, возросла в 1996 г. по сравнению с 1992 г. в 2,3 раза. Она превысила половину всей товарной массы на этом рынке (в 1998 г. - 48%). Данное обстоятельство значительно повысило степень уязвимости национальной экономики по отношению к эффекту "импорта инфляции" из-за рубежа, который возникает при понижении валютного курса национальной денежной единицы.
Отмена внешнеторговых и валютных ограничений имела одновременно своим следствием существенное затруднение ввоза в Россию инвестиционных товаров. Огромный рост инфляции, последовавший за либерализацией цен, соответственно повлек за собой резкое повышение курса доллара на российском валютном рынке. Последний вырос со 150 руб. за 1 дол. в начале 1992 г. до 23.0600 руб. в начале 1999 г т. е. в общей сложности за это время с учетом изменения масштаба цен более чем в 150 раз. При этом основной движущей силой данного процесса являлся спрос на валюту для приобретения продовольствия и предметов потребления. В то же время повышение курса доллара существенно сужало возможности импорта средств производства.
В результате действия охарактеризованного выше механизма (в дополнение к внутренним кризисным процессам) доля машин, оборудования и транспортных средств в стоимости импорта России из стран вне СНГ понизилась с 41% в 1990 г. до 33.8% в 1993 г. Правда, в последующие годы она стала в общем итоге медленно повышаться, достигнув в 1998 г. уровня в 39.4%. Но при этом следует учесть, что внутри группы продукции машиностроения снизился удельный вес оборудования для обрабатывающей промышленности в результате резкого увеличения ввоза легковых автомобилей и бытовой техники, а также машин для добывающих производств.
Если в 1990 г. доля машин и оборудования в импорте из стран дальнего зарубежья превышала суммарную долю продовольственных товаров и изделий легкой промышленности более тем вдвое, то в 1998 г. - лишь менее, чем на 10 процентных пунктов. В исследовании, подготовленном в 1993 г. для Объединенного экономического комитета конгресса США и посвященном проблемам переходной экономики в странах бывшего СССР. Справедливо утверждалось, что сокращение импорта промышленного оборудования "может оказать пагубное воздействие на инвестиционные планы и на долгосрочные перспективы экономического роста".
Страницы: 1, 2, 3, 4, 5
