предметами. При объективном, беспристрастном рассмотрении лю-
бого предмета рассматривающий должен полностью избавиться от
самого себя, и чем меньше останется от него, тем ближе он к
истине. Но дело складывается по- другому, если исследователь
попытается поймать, уловить человеческую личность и жизнь. В
таком случае он оказывается в положении змеи, хватающей хвост.
"Если вы сосредоточите все усилия своей мысли на том, чтобы
уловить бытие, это будет равносильно желанию удержать в приго-
рошне зачерпнутую воду; чем больше вы будете сжимать и задер-
живать то, что текуче по своей природе, тем скорее вы потеряе-
те то, что хотели удержать и зажать в кулаке. Так как все вещи
претерпевают непрерывно одно изменение за другим, то наш ра-
зум, ищущий реального бытия, оказывается обманутым; он не мо-
жет найти ничего постоянного и неизменного, ибо всякая вещь
либо еще только возникает, но еще не существует, либо начинает
умирать еще до своего рождения." Единственным выходом, на мой
взгляд, в такой ситуации является рассмотрение вещей относи-
тельно конкретного момента времени и конкретного пространства,
или же относительно друг друга, но в различные моменты времени
и пространства.
"Весь мир - это вечные качели. Все, что он в себе заключа-
ет, непрерывно качается: земля, скалистые горы Кавказа, еги-
петские пирамиды, - и качается все это вместе со всем осталь-
ным. а также и само по себе. Даже устойчивость - и она не что
иное, как ослабленное и замедленное качание. Я не в силах зак-
репить изображаемый мною предмет. Он бредет наугад и пошатыва-
ясь, хмельной от рождения, ибо таким он создан природою. Я
беру его таким, каков он предо мной в то мгновение, когда за-
нимает меня. И я не рисую его пребывающим в неподвижности. Я
рисую его в движении, и не в движении от возраста к возрасту ,
но от одного дня к другому, от минуты к минуте."
5. О ВОСПИТАНИИ
Самого же человека Монтень рассматривает как часть природы.
Природа, по мнению Монтеня, должна быть также наставницей и
в деле воспитания. На первое место необходимо поставить не на-
копление, аккумуляцию знаний, а развитие мышления, способности
суждения. Воспитание оценивается как средство обнаружить,
раскрыть и усовершенствовать то, что дано природой, что зало-
жено в натуре человека. Цель Монтеня воспитать людей естест-
венных, честных, трудолюбивых. Именно поэтому Монтеня очень
любил и часто перечитывал Л.Толстой, ценивший его мысли о сво-
бодном и естественном воспитании. Воспитанник должен быть в
состоянии по своему и с разных сторон воспроизводить усвоен-
ное. Монтень неоднократно подчеркивал также индивидуальные
подход в деле воспитания. "Пусть учитель спрашивает с ученика
не только слова затверженного урока, но смысл и самую суть его
и судит о пользе, которую он принес, не по показаниям памяти
своего питомца, а по его жизни. И пусть, объясняя что-либо
ученику, он покажет ему это с сотни разных сторон и применит
ко множеству различных предметов, чтобы проверить, понял ли
ученик как следует и в какой мере усвоил это; и в последова-
тельности своих разъяснений пусть он руководствуется примером
Платона. Если кто изрыгает пищу в том самом виде, в каком
поглотил ее, то это свидетельствует о неудобоваримости пищи и
о несварении желудка. Если желудок не изменил качества и фор-
мы того , что ему надлежало сварить, значит, он не выполнил
своего дела.
Пусть он заставит ребенка пройтись перед ним и таким обра-
зом получит возможность судить о его походке, а следовательно,
и о том, насколько ему самому нужно умерить себя, чтобы прис-
пособиться к силам ученика. Не соблюдая здесь соразмерности,
мы можем испортить все дело; уменье отыскать такое соответс-
твие и разумно его соблюдать - одна из труднейших задач,какие
только я знаю. Способность снизойти до влечений ребенка и ру-
ководить ими присуща лишь душе возвышенной и сильной. Что до
меня, то я тверже и увереннее иду в гору, нежели спускаюсь с
горы." Становится ясным, почему при просвещении современными
учителями многочисленных учеников, при преподнесении им одина-
кового урока и требовании от них одинакового поведения (хотя
способности каждого из них отличаются от способностей другого)
среди большого числа обучающихся находится один, два, для ко-
торых обучение действенно, которые извлекают пользу из подоб-
ного преподавания. Монтень акцентирует также и практическую
направленность воспитания. "Хотел бы я поглядеть, как Палюэль
или Помпей - эти превосходные танцовщики нашего времени - стали
бы обучать пируэтам, только проделывая их перед нами и не сдви-
гая нас с места.Точно так же многие наставники хотят образовать
наш ум, не будоража его. Можно ли научить управлять конем,
владеть копьем, лютней или голосом, не заставляя изо дня в
день упражняться в этом, подобно тому как некоторые хотят нау-
чить нас здравым рассуждениям и искусной речи, не заставляя
упражняться ни в рассуждениях, ни в речах? А между тем при
воспитании в нас этих способностей все, что представляется на-
шим глазам, стоит назидательной книги; проделка пажа, тупость
слуги, застольная беседа - все это новая пища для нашего ума.
В этом отношении особенно полезно общение с другими людьми,
а также поездки в чужие края, не для того, разумеется, чтобы,
следуя обыкновению нашей французской знати, привозить с собой
оттуда разного рода сведения о том, например, сколько шагов
имеет в ширину церковь Санта-Мария Ротонда, или до чего рос-
кошны панталоны синьоры Ливии, или, подобно иным, насколько
лицо Нерона на таком-то древнем изваянии длиннее и шире его же
изображения на такой-то медали, но для того, чтобы вывезти от-
туда знание духа этих народов и их образа жизни, и для того
также, чтобы отточить и отшлифовать свой ум в соприкосновении
с умами других. Я бы посоветовал посылать нашу молодежь за
границу в возможно более раннем возрасте и, чтобы одним ударом
убить двух зайцев, именно к тем из наших соседей, чья речь на-
именее близка к нашей, так что если не приучить к ней свой
язык смолоду, то потом уж никак ее не усвоить."
Мне кажется, что подобный подход в воспитанию заслуживает
достаточно внимательного изучения, ибо не только в средневе-
ковье, но и в наши дни достаточно распространена ситуация,
когда искания ума человеческого либо вообще отсутствуют, либо
направлены далеко не в сторону познания истинных ценностей.
6. ОБ УЧЕНОСТИ
Монтень выступает и против самоценности знаний, против пе-
дантов, защищающих сухое начетничество."Мои земляки перигорцы
очень метко называют таких ученых мужей "окниженные", то есть
те, кого наука как бы оглушила, стукнув по черепу. И действи-
тельно, чаще всего они кажутся нам пришибленными, лишенными
даже самого обыкновенного здравого смысла. Возьмите крестьяни-
на или сапожника: вы видите, что они просто и не мудрствуя лу-
каво живут помаленьку, говоря только о тех вещах, которые им в
точности известны. А наши ученые мужи, стремясь возвыситься
над остальными и щегольнуть своими знаниями, на самом деле
крайне поверхностными, все время спотыкаются на своем жизнен-
ном пути и попадают впросак. Они умеют красно говорить, но
нужно, чтобы кто то другой применил их слова на деле." Мне ос-
тается только добавить здесь, что сегодня подобные ученые му-
жи, о которых говорит Монтень, достаточно "адаптировались" в
жизни и "попадают впросак" ничуть не чаще, чем остальная часть
человечества. Вот что значит прогресс!
Делая вывод о сомнительности самоценного приобретения зна-
ний, Монтень приводит в пример Спарту, где общее воспитание
считалось важнее, чем овладение многочисленными конкретными
знаниями. "Многочисленные примеры, которые являют нам и это
управляемое на военный лад государство, и другие подобные ему,
заставляют признать, что занятия науками скорее изнеживают ду-
ши и способствуют их размягчению, чем укрепляют и закаляют их.
Самое мощное государство на свете, какое только известно нам в
настоящее время, это империя турок, народа, воспитанного в
почтении к оружию и в презрении к наукам. Я полагаю, что и Рим
был гораздо могущественнее, пока там не распространилось обра-
зование. И в наши дни воинственные народы являются вместе с
тем и самыми дикими и невежественными. Доказательством могут
служить также скифы, парфяне, Тамерлан. Во время нашествия го-
тов на Грецию ее библиотеки не подверглись сожжению только
благодаря тому из завоевателей, который счел за благо оставить
всю эту утварь, как он выразился, неприятелю, дабы она отвлек-
ла его от военных упражнений и склонила к мирным и оседлым за-
бавам..." Наш мир еще не идеален, и остается только надеяться,
что времена, когда укрепление души не науками, а подготовкой к
войне станет жизненно необходимым, канули в Лету. На первый
взгляд может показаться, что Монтень несколько негативно отно-
сится к науке, однако это совсем не так:
" Я люблю и почитаю науку, равно как и тех, кто ею вла-
деет. И когда наукой пользуются как должно, это самое благо-
родное и великое из достижений рода человеческого. Но в тех (а
таких бесчисленное множество), для кого она главный источник
самодовольства и уверенности в собственном значении, чьи поз-
нания основаны лишь на хорошей памяти, кто все черпает только
из книг, в тех, осмелюсь сказать, я ненавижу ученость даже
несколько больше, чем полное невежество. В нашей стране и в
наше время ученость может быть полезной для кармана, но душе
она редко что-либо дает - ( насколько актуально для сегод-
няшней России! - прим.С.Г.).Для слабой души она является тяже-
лым и труднопереваримым материалом, отягощает и губит ее. Души
возвышенные она еще больше очищает, просветляя и утончая их до
Страницы: 1, 2, 3, 4, 5, 6, 7, 8
